Гол в ворота московского "Спартака" в матче 30 июня 2001 года является самым главным в карьере лучшего бомбардира в истории российского футбола Александра Кержакова. Об этом бывший нападающий петербургского "Зенита" заявил в интервью клубной пресс-службе.

— Ну что, Саша, давай прощаться?

— Да, давай. До свидания.

— Это интервью выйдет в тот день, когда ты на красавце-стадионе скажешь то же самое 60 тысячам болельщиков.

— Дай бог, чтоб они успели прийти и не попали в пробку перед стадионом.

— Похоже, к этому событию ты относишься иронично, а как в целом проживаешь переход в новое качество?

— Нормально. Я бы не сказал, что это что-то новое, что-то неожиданное. Я к этому переходу готовился. Морально готов. Спокойно смотрю футбол глазами не игрока, который мог бы оказаться на поле, а с другой профессиональной точки зрения.

Понятно, что если бы я находился в постоянном игровом тонусе, конец карьеры футболиста мог случиться чуть позже. Когда полгода не играешь, когда приходит новый тренер — оказаться в старте тяжело. У нового тренера было новое видение команды. Усиливать игру футболистом, который за два года провел считаное количество матчей за «Зенит», было бы странно, согласись. Я и сам не хотел получать какое-то преимущество из-за прошлых заслуг, проводить несколько лет в команде в почетной обойме.

— Про новую работу тебя же пока нет смысла спрашивать?

— Рановато, да. Есть очертания фронта деятельности, которой займусь в сентябре. Все департаменты должны определить общую рабочую линию: кто, как, за что и когда отвечает. Если в двух словах, нужно следить за прогрессом футболистов и выбирать лучших из лучших. Плюс смотреть за тем, чтобы ребята, которые потенциально могут усилить основной состав, не затерялись в переходных периодах между Академией и молодежкой, между молодежкой и «Зенитом»-2. Чтобы собственные воспитанники в максимально раннем возрасте получали шанс заиграть за главную команду.

— Как тебе работается в роли телеэксперта?

— Привыкаю. Нормально. Это свой мир. В прямом эфире тяжело раскрыться, но нужно стараться успевать донести до телезрителей свою мысль. Конечно, это сложно: про тактику тяжело так быстро за 30 секунд рассказать.

— Я вот даже не знаю, куда вернуться по оси времени: вхождение в «Зенит» Морозова, или еще раньше — в «Светогорец» Казаченка.

— Конечно, в «Светогорец». А еще лучше — в мои 11 лет, когда меня взяли в СДЮШОР «Зенит». В товарищеской игре я надел майку оранжевого цвета со стрелкой во всю грудь. Со стрелкой я расставался на время поездки в Испанию и в Москву, а так — 6 лет школы, 6 лет до «Севильи», пауза в три года, и в итоге где-то 18 лет получается. Как в 11 стрелку надел, так с ней и провел следующие примерно 18 лет.

— Тебе повезло поработать с разными тренерами. Всех вспоминаешь с радостью?

— Тут главное, чтобы тренерам было приятно вспомнить о сотрудничестве с игроками, а не наоборот. Футболисты — своеобразные люди. Вот если тренерам приятно вспомнить, это показатель. Вроде как мне в этом плане повезло. Если брать в процентном соотношении, то, на мой взгляд, большая половина моих тренеров была довольна сотрудничеством со мной.

— Понятно, что Владимир Александрович был нападающим от бога. Запомнился тебе урок от Казаченка?

— Мы часто оставались после тренировок. Не каждый день. Но наверное, он для себя определил во мне человека, который мог бы в будущем раскрыться как нападающий. Не знаю, верил ли он тогда, что я смогу повторить его достижения в «Зените» и в какой-то степени их превзойти. Но в меня, как толкового нападающего, он верил, я это понимал. Владимир Александрович всегда пытался давать мне советы, и по игре, и в жизни. Движение, открывание по диагонали от защитников. Учил нырять в свободные зоны, действовать в штрафной. Плюс жизненные ситуации: он поддерживал меня в сложный период.

— Чем объяснить, что Морозов так долго терпел и ждал, когда ты забьешь?

— Юрий Андреевич был очень опытный специалист. Что-то он во мне разглядел и оказывал полное доверие. После 6-го тура он меня посадил на скамейку, но выпускал на замену, я при нем практически всегда играл. Думаю, он видел потенциал. И Владимир Саныч, и Юрий Андреич — это те люди, благодаря которым я состоялся как футболист. И моему отцу тоже хочу сказать спасибо.

— Если кто из читателей не знает, папа Александра Анатолий Рафаилович когда-то играл за команду «Химик» из Дзержинска.

— Его любовь к футболу сделала свое дело и не оставила нам с Мишей выбора. Не помню, чтоб я думал, что буду кем-то кроме как профессиональным футболистом.

— Не могу не спросить про «гусеницу» знаменитую — кувырки с Аршавиным после первого гола.

— Для меня тот гол «Спартаку» самый главный и самый важный. Это точка отсчета. Без него вряд ли бы что-то произошло. И это был гол «Спартаку». Неописуемые эмоции! Если б «Спартак» был в первом туре, может, мне б удалось отличиться и тогда. Раз уж у меня такая неразрывная связь со «Спартаком»: все значимые голы я забивал «Спартаку» и, кажется, больше всего голов забил ему. Празднование мы отрабатывали с Аршавиным в день игры после разминки. Первый раз так сделали. Может, стоило и раньше потренировать. Был хороший солнечный день, летний, в день игры с утра появилось настроение что-то придумать. Остались после разминки с Андреем и придумали.

— А теперь вернемся в «Зенит» Петржелы. Радимов, Власов, Быстров, Денисов, Малафеев, Лобов, Макаров, Николаев, ты с Аршавиным. Самое жирное поколение. 10 игроков.

— Это доверие тренеров и работа юношеских школ. Да, был период 84-го года. Объяснение одно: это работа школ на тот момент. Обрати внимание, что с того момента в «Зените» никто больше и не играл в основном составе. А прошло почти 15 лет. Были всплески. Ионов. Канунников. Мой брат. Но чтоб на первых ролях в столь юном возрасте? Нет.

— Какие воспоминания остались от «Зенита» Петржелы?

— Юношеский максимализм не только на футбольном поле, но и за его пределами. Веселый был период в жизни. Мы всей бандой играли на поле, собирались вне его, весело проводили время. Это не мешало добиваться результата и, не побоюсь этого слова, влюблять в себя не только петербуржцев, но и россиян по всей стране.

— Три года тебя не было в «Зените». Ты выиграл Кубок УЕФА еще раньше родного клуба. Что это был за отрезок?

— Про «Севилью» я уже много говорил. Это была моя мечта. Я бы себе не простил, если бы там не поиграл — в одном из ведущих чемпионатов. Я не хотел кусать локти. Что касается «Динамо», то я, естественно, думал, что в России поиграю только за «Зенит». Но вот так вышло. Само собой, переходя в «Динамо», я мечтал вернуться в «Зенит», и, играя за «Динамо», пытался доказать, что достоин возвращения.

— У Спаллетти ты тоже туров 15 не забивал.

— Нет. В 6-м туре я забил ЦСКА, кажется. Потом была пауза туров на 6. Потом — Казани. И пошло: «Андерлехту», «Сатурну» три.

— Про тот «Зенит» много разных воспоминаний.

— «Зенит»-2010–2012 — это была команда, которой в российском первенстве боялись все. Мы много с кем болтали, и тогда нам часто говорили, что сыграть вничью с «Зенитом» не зазорно. Ничья воспринималась как успех. Это говорит о фундаментальности той команды. Запас прочности у нас был просто колоссальный.

— Про конец карьеры спрашивать не хочется — тяжело эмоционально. Выбери, пожалуйста, тех парней, с кем было приятно играть за стрелку в эти годы.

— Их будет намного больше, чем 11, поверь мне. Я не могу выделять кого-то. Все ребята, с кем я выходил на поле, внесли вклад в те моменты, которые я реализовывал. И в те, которые не реализовал. Я всем очень благодарен.

— Понятно, что особняком стоит ваша связка с Андреем Сергеевичем.

— Он суперфутболист, который понимал и видел каждое мое движение. Он выдавал передачу в нужную точку. Я знал, что, если мы играем вместе, у меня будет момент, и мы можем рассчитывать на победу. Мы выходим на игру, он в составе, я в составе — я знаю, что нам будет намного проще.

— Ты уже назвал лучшим гол «Спартаку». Еще 4 назовешь, чтоб получилась символическая пятерка?

— Не знаю, честно. Это очень сложно — я не люблю выделять голы. Они для меня все очень значимые. Мне кажется, болельщикам выбрать намного проще. Нападающий живет тем, что забивает. И в этот момент понимает, что не зря ест свой хлеб.

— Непростой сегодня день для болельщиков. Что бы ты им сказал?

— Я им еще скажу. Мне доверят же микрофон. Меня попросили подготовить речь, но я принципиально решил: скажу то, что буду чувствовать. Если в двух словах, огромное спасибо. За то, что всегда были рядом со мной. Я старался платить тем же: не было такого, чтоб я не добегал на поле, не было, чтоб опускал руки. Любовь болельщиков и благодарность партнерам — это из одной песни. Без партнеров и болельщиков меня как нападающего не было бы, - отметил Кержаков.